Чего ждет от Церкви человек?

Что дальше? Совсем непедагогично и неправильно ставить в пример себя, но я и не педагог. Придя в храм, чего ждал я? Что хотел получить от посещения его, от служб, которых не понимал?

Даже вопросы получаются с привкусом меркантильности, но это правильные, на мой взгляд, вопросы. Правильные, по одной только причине: я пришел из меркантильного мира, из мира «Дай!». Ну, так чего же я ждал, что мне «дадут» или «дастся»? Со скрипом в сердце, как на исповеди, скажу, желал я спокойствия. Не хватает его, он как кислород после его отсутствия, заполняет и пьянит все нутро. Когда пришел в храм, понял, что у меня была до него гипоксия. А ждал я того, что все то, что «до храма» - исчезнет из моей жизни. Так, человек, когда лежит со сломанной ногой в гипсе, думает: «Когда все заживет и буду снова ходить, сразу же забуду это состояние беспомощности и уныния». Дождался ли я этого? Да!

Но что дальше? Дайте еще что-нибудь? Страшно даже в себе помыслить, что получив необъяснимые и великие блага, можно как старик из сказки просить еще Большего. А не случится ли тоже, что и у Пушкина: остался у разбитого корыта, то есть с того с чего начал? Не может быть этого! Ведь совершенству нет предела. Это, конечно же, так, но здесь речь не о совершенствовании, а ожидании получения желаемого. Поэтому дальнейшее построение жизни человека в храме – это не «Дай», но «Возьмите!». Возьмите от меня все, что у меня есть, вплоть даже до жизни, но только оставьте мне все то, что дали.

Я – мера. Как же это возможно «Возьмите»? Кому необходимо, пусть даже в качестве аванса мое желание дать. Как это ни странно, но мерилом того, что я могу отдать и как я могу послужить, являюсь я сам. Но как это так? Разве я могу быть мерилом чего-либо кроме греха? Тем более что не доверять своим помыслам и своему Я – это приоритетная постановка духовной жизни. Однако ж в деле отдачи (желания послужить Давшему нам все) мерилом действительно будет являться сам человек. А все это потому, что никто не знает, что внутри человека, кроме него самого, иными словами: «душа человеческая - потемки». С внешней стороны не найти такого (кроме разве что старцев духовной жизни, но где ж их найти?), кто бы сказал что скрывается за внешней оболочкой человеческого тела. Только я, да и то не в полной мере, знаю сколько еще смогу понести, сколько отдать, при этом, не лукавя, что устал.

На деле же выходит все именно с лукавством. И это откровенное заявление подтверждаю собой.

Куда делось стремление? Идеалы детства и юношества отошли на второй план. Это нормально, об этом столько книг написано, столько снято фильмов. Человек растет и, становясь самостоятельным членом социума, жить начинает по общественным правилам. И здесь, эти общественные нормы и правила являются неким обоснованным оправданием внутреннему изменению. Но мы речь ведем не об этом, а о духовных ориентирах. Когда приходишь (входишь) в храм, то стремление послужить и дать огромно, вплоть (как писано выше) до самоотвержения. Многие в церковной среде приписывают этому явлению в человеке звание «неофитства». Но если взросление и социализация в светской жизни являются оправданием разрушения юношеского перфекционизма, то может ли в церковной среде таким оправдание служить порой ироничное звание «неофит», тем более что других оправданий, как-то, утрата Идеала, нет? Мне кажется это довольно абсурдным и неправильным в высшей степени, хотя и правда то, что неофитство граничит с маргинальностью, как гений с безумием.

Желание положительно проявить себя в той среде, которая дала человеку что-то – это похвально, но порой неосуществимо. Тут мне могут и должны возразить и батюшки и церковные работники: «Да как это невозможно проявить себя в Церкви? Ведь есть столько направлений служения: миссионерство и социальная помощь, молодежное служение и просто физический труд: все это необходимо в Церкви, и к этому все внутрицерковные люди призывают». Но это совсем не так. Да, если человек желает служить, он найдет возможность как это осуществить. Но если человек такой же, как большинство современных людей, он просто ждет, чтобы эту возможность ему предоставили, проще говоря - поставили у станка и сказали: «нажимать эту и ту кнопочки». Это старшему поколению, воспитанному на «трудовых» нормах жизни ничего объяснять не надо, они если видят варианты служения, сразу на амбразуру грудью готовы кинуться, лишь бы помощь ими оказываемая не была малой. Здесь примером могут быть бабушки и дедушки до самого последнего дня самоотверженно дееспособные. Но касаемо поколений 80-х, 90-х и 00-х, этот вопрос дееспособности упирается все в то же лукавство. Лукавство в своем, если так можно выразиться, совершенном виде. Вроде и готов человек послужить и рвется отдать что-то на благо, ан нет, возьмет его через некоторое время туга, да такая, что хоть кол на голове теши. Потрудится такой немного, а потом окружающее его пространство как бы окутает его и стиснет в своих объятьях и нашептывать будет: а за что ты работаешь? ради чего прилагаешь неимоверные усилия? что дает тебе храмовое пространство, ведь и вне его воздух чист, да еще и кормят сытнее.

Есть ли выход? Обдумав ответы на эти вопросы, человек начинает осознавать всю нелогичность своего положения. При этом как-то легко и быстро забываются те блага, которые были даны ему при вступлении на обетованную землю храма. И все, потерялся человек во внешнем тумане страстишек и наживушки. Бедный человек. Перепутаются в нем и мирские и церковные идеалы. И тут уже, что только не появляется, и в первую очередь оплата труда ради Бога - послушание за зарплату.

Так все же что нужно для верного осуществления тех желаемых шагов к отдаче своего Церкви? Нужно чтобы в Церкви человека встречали с всеобъемлющей, всеохватывающей любовью. С любовью в таком виде, которая берет человека к себе не зависимо от его греховного состава. Берет и бережно ставит на то или иное место служения, при этом ничего от него не требуя и тем более ничего от него не ожидая. Это сложно? Да. Но нужно. Только таким образом человек сможет свободно, а свобода - это флаг нашего современника, прийти к тому выводу, что он может и должен, должен сам себе, послужить до конца.

Хочешь послужить, бери ведерко с водичкой и тряпочку, да, вон ту дырявенькую серую и пойди-ка полы в храме помой. И здесь не до стеснения. И ты хочешь послужить? Иди-ка почитай, что там на доске объявлений требуется? Дай это, если есть. А стесняться потом перед Дающим нам все будем.

Конец. Так все же с неправильного примера писать начал и к неправильному выводу пришел. Хотелось ответить на вопрос: «Что ждет человек от Церкви?», а, получилось, привел к тому: «Что человеку от Бога ждать нужно…и что Церковь ждет от человека?»

Современный человек  хочет все успеть, всего добиться. Если переменить направление желаний в сторону служения Богу, то появится возможность навсегда примириться со своей совестью и вдохнуть сладкий воздух душевного спокойствия.

Священник Сергий Сивоплясов

Назад